***
— Алекс, а ты помнишь фильм «Хокинг»? — Немного. А что? — Этот актёр недавно снялся в «Шерлоке»… — Оу. Ясно. — Алекс, ты меня совсем не слушаешь… — Извини, я готовлюсь. У меня завтра ответственный клиент. Очередной президент какой-то супер-крутой компании, который нихрена не знает русский… — Я уверена, ты справишься. Так вот, этот актёр… он такой… — Да, красивый. Да, хороший. Но мне больше по душе наш, советский сериал. — А ты его разве… — Угу. Пару серий. Музыка там уж больно хорошая. И юмор… уж извини, но мне не нравится современный Шерлок. Он слишком странный. В книге он был не таким… — Но… — Мили, давай закончим этот бесполезный разговор? Мне завтра очень рано вставать. Если я приду хоть на минуту позже, то меня клиент сожрёт. Мне до сих пор вспоминается наша прошлая встреча… — Стася. Меня зовут СТА-СЯ!!! — прошипела девушка. — И если тебе захотелось изменить своё имя, то это не значит, что все должны поступить так же! — Я всё равно не понимаю, что ты хотела от меня… — Алекс… — начала уже более спокойно и как-то испуганно девушка. — Ты знаешь о моей болезни. Всё, что я у тебя прошу… достань мне его автограф. — Что?! Я, конечно, понимаю, что болезнь отнимает у тебя последний рассудок, но при чём здесь я? Я вообще никуда не собираюсь. К тому же у тебя есть Бахрус… — Ты ревнуешь? — огорчённо вздохнула девушка, на что со стороны собеседника послышалось фырканье. — Прошу… — взмолилась она. — Прошу, обещай мне, что сделаешь это. Не принимай это близко к сердцу. Все мы когда-то умрём. Кто-то раньше, кто-то позже. — Я… хорошо, я привезу тебе автограф…
***
Через год она впала в кому. Прогнозов не было, но только один человек постоянно присутствовал с ней. Этот человек чуть ли не прописался в её палате. Он постоянно разговаривал с ней, рассказывал весёлые моменты из жизни и с работы и думал… — Я привезу тебе его автограф! — как-то сказал человек и покинул одиночную палату реанимационного отделения.
***
Из блокнота пассажира самолёта.
Алекс. Весёлый жизнерадостный человек. Который любит искать приключения на свою задницу. В принципе, все любят это дело, так что даже можно не заморачиваться. Алекс — это я. А я — это Алекс. Зовут меня так потому, что мне просто захотелось сменить своё родное имя, данное мне моими замечательными родителями при рождении. Долгожданный ребёнок, любимчик семьи, меня нарекли Женей. Ненавижу это имя, но до совершеннолетия моего мнения никто не спрашивал. Зато после… как только мне исполнилось восемнадцать лет, отцу предложили работу в Австралии. Мама поехала с ним, а мне было хорошо и спокойно в холодной Москве. У меня там были (и до сих пор есть) многочисленные друзья. Помахав родителям лапкой и пожелав счастливого пути и удачной жизни, моя душенька моментально поскакала по всяким инстанциям, и теперь у меня новый паспорт. Новое имя и новая судьба. Говорят, что если сменить имя, то и судьба будет новой. Я не особо в это верю, но, как показала практика, это именно так. Поступив в институт, у меня появилось много знакомых. У меня не было никакой супер-пупер популярности, просто моя задница с шилом оказывалась всегда там, где ей не нужно было быть. Моя жизнь стала наполняться приключениями, притом некоторые из них оканчивались весьма плачевно для меня и моей лучшей подруги. Мы с ней познакомились на ступеньке крыльца главного корпуса нашего института и с тех пор не расстаёмся. Я помогаю ей, а она помогает мне. Кое-как мы закончили институт. Она осталась там, а мне осточертел этот институт, и всем преподавателям было дано моё обещание «не работать по профессии» и «не показываться им на глаза». Впрочем, моё слово пока ещё не было нарушено. С подругой мы встречаемся нечасто, но это уж точно не наш институт. Она его просто боготворит, а мне нравится другое дело. Я работаю в крутой туристической компании в курьерском отделе и занимаюсь бессмысленными встречами с клиентами, сопровождаю их в ВЦ и посольства и жду, когда они подадут документы на оформление визы. Короче, летом ещё терпимо, а вот зимой становится тяжело и холодно. Особенно если клиенты стоят в пробках по нескольку часов и мозг выносят, если ты опоздал на минуту или 20 секунд. Такое тоже бывало, и периодически мне хочется кого-то убить. Анастасия — отдельная тема разговора. Не люблю говорить о себе, так что отведу небольшое место в данной истории человеку, без которой никогда бы не произошла эта самая история. Мне нет дела ни до каких британских звёзд, я вообще считаю, что они недосягаемы для простых смертных, но порой приходится верить в чудеса. Возможно, только чудо сможет пробудить «спящую красавицу» Настю. Я в это верю. И вера — это последнее, что у меня осталось. Вернёмся к Стасе. Мы с ней познакомились благодаря моей маме, которая в мои десять лет вбила себе в голову, что мне обязательно нужно знать английский язык. А мне больше нравилось играть с соседями по дворам в футбол и какие-нибудь игры. Даже в карты. Из меня мог получиться хороший шулер. Однако маме крайне не нравилось, что её единственный и долгожданный и любимый ребёнок попусту тратит своё время, поэтому нашла для меня частного учителя английского. Это была взрослая женщина с дочерью Настей. Наша дружба началась с первых дней и продолжается и по сей день. Я поддерживаю их, они поддерживают меня, женщина пять лет потратила на обучение меня английскому языку, но всё оставалось как прежде. В моей шальной и ветреной голове не прибавилось ни одного нового слова или предложения на английском языке. Родители мои, как уже было сказано ранее, уехали на пмж в Австралию, а я продолжаю коротать время в России. Мы иногда созваниваемся, они пару раз приезжали ко мне. Первый их приезд закончился всеобщим скандалом по поводу смены моего имени, но мы быстро миримся. Я скучаю иногда по ним, хотя уже лет 5 прошло с тех пор, как они уехали. Всё-таки родители — это единственные люди, которые всю жизнь нас любят и не желают причинить зла. И мы не должны причинять им зла… Сейчас я лечу в самолёте в эту грёбаную Англию, которую ненавижу только с одного визового центра, который в последние месяцы перед отпуском мне приходилось посещать чуть ли не каждый день. Иногда приходилось там просто жить, приходя в восемь утра и уходя в восемь вечера. Но, как сказал начальник нашего отдела, слишком мало людей, которые могут работать в таких условиях. Блин, и если бы оплачивалось… Короче, лечу я в самолёте, и у меня есть всего два дня, чтобы найти этого актёришку… ладно, великого британского актёра… и выпросить у него автограф. И ведь я даже не знаю, в Англии он сейчас или нет. В паутине удалось найти адрес, но неизвестно, правильный он или нет. Английский мой далёк от совершенства, а как мне известно, англичане не обращают внимания на тех людей, которые английский не знают. Интересно даже посмотреть на реакцию этого актёра, когда я на ломаном английском объясню, что хочу автограф не для себя, а для близкого человека. Я даже не представляю, как это будет выглядеть, но, наверное, смешно. Кстати, надо будет у него спросить две вещи: как он относится к Ромке нашему Абрамовичу и что он думает по поводу смерти ББ, он же Борюсик Березовский. Лично мне до Абрамовича начхать с высокой, как говорится, колокольни, а вот про Березовского… интересно бы узнать мнение актёра по поводу этого олигарха. Хотя мне кажется, что актёр не знает, кто это такой. Хотя личность-то известная. А, ладно, жаль, что не было спора на эту тему. Значит, можно и не грузить свой мозг этим. Хотя Ходорковского он точно должен знать. Если и в Румынии про него в ящике говорилось… Хотя с моим «идеальным» английским боюсь, что даже имя актёра не смогу без запинки произнести… Ну вот. Наконец объявили посадку. Надо приготовиться. Два дня — это слишком мало, чтобы в таком большом городе найти звезду мирового масштаба. Но данное обещание приходится выполнять, так что буду искать этого Бенедикта-не-могу-выучить-его-фамилию. Кстати, кинули мне на телефон несколько его фотографий. А он ничего так… понятно, почему все на него так западают. Мастер перевоплощения, мать его. Станиславский бы, наверное, не смог бы произнести свою великую фразу «не верю». Мне кажется, или с чёрными волосами ему идёт больше, чем со светлыми? Интересно, какой же у него натуральный цвет волос. Ладно, пойду к выходу… Двигатели остановились, пассажиры эконом-класса самолёта стали потихоньку выходить из салона. Лондон встретил людей дождём и холодным порывистым ветром. Толпа организованным шагом, смеясь, переговариваясь и перезваниваясь, направилась в автобус, который отвёз их на паспортный контроль. Через два часа человек вышел на улицу и полной грудью вдохнул прохладный и сырой воздух. Оставалось 2 неполных дня, чтобы найти этого актёра. Человек открыл карту и посмотрел на схему метро. направился по указателям в лондонскую подземку и смешался с толпой. Путь его лежал на станцию «Baker Street». Именно там, как было написано в брони, и находился отель. В центре жить всегда интереснее, можно много чего увидеть и услышать. Если слушать, конечно, а не бездумно бродить и любоваться красотами города…
***
Как гласит знаменитая пословица, «7 раз отмерь — один отрежь». Взгляд случайно упал на даты брони. Датой заселения оказался вчерашний день, так что сегодня уже бронирование отменено. Интересно, в каком состоянии было сделано это бронирование? И что теперь делать? Паника начала просачиваться в клеточки кожи и внутренних органов, но внешне я выражаю полнейшее спокойствие и уверенность. Кое-как разобравшись с направлением и с пятого раза сев на нужный поезд, мой путь стал прокладываться в сторону центра. Через час я уже на улице. Сижу на лавочке и тупо изучаю телефон. Мыслей много, но, как говорит Задорнов, вектора нет, поэтому можно считать, что мыслей тоже нет. Наконец, набираю номер. На том конце трубку взяли не сразу. — Ты уже в Лондоне? — Угу. И мне нужна твоя помощь… — Через час я буду дома. — Хорошо. Спасибо. Судя по шумам на заднем плане, подруга, с которой мы вместе учились в институте, ехала в метро. Счастливая. У неё есть дом, в то время как у меня на данную минут нет крыши над головой и нет никакого плана действий. Вот умора будет, если об этом кто-нибудь узнает. Делать нечего. Повесив сумку на плечо, достав дорогой, но уже старенький и потрескавшийся фотоаппарат, иду по улице и делаю вид, что я простой турист, ничем не примечательный. В принципе, так оно и есть. Подумаешь, ночь провести негде. Бывали и не в таких ситуациях. Помнится мне, как-то раз собралась шумная компания в Бухаресте, и всю ночь мы гуляли и пешком прошли почти полгорода. По сравнению с Москвой Бухарест — маленькая деревенька, которую можно обойти за две ночи. Но мы не обошли, так как ребята были уставшими, да и мне не особо хотелось долго гулять. Вместо этого мы пошли в центр города, сели в кафе и просидели там до пяти утра. А потом направились на вокзал. Наши пути разошлись — они уехали в Варну на автобусе, а мне предстояло ещё три с половиной часа ждать поезд до Москвы. Так что мой организм пока привык к тому, чтобы не спать долго. Да и кофе никто не отменял. Да и если в Бухаресте мы без проблем нашли ночные заведения, то в Лондоне это будет намного проще сделать. Как по мне, так только в Швейцарии никто не работает и не гуляет ночью. Может быть именно поэтому Швейцария считается самой спокойной и безопасной страной по уровню преступности. Ну а пока мой мозг занят воспоминаниями, мои руки и глаза фотографируют дома и всё, что движется. Час прошёл на удивление быстро. Теперь я стою на набережной Темзы и фотографирую Тауэрский мост и Биг Бэн. В ушах играет музыка, настроение прекрасное и нет никакой усталости. Обычно после самолёта на меня наваливается усталость, но не в этот раз. Что ж, надо будет позвонить подруге и уточнить у неё что-нибудь. И вообще, просто так смотаться за тысячу километров от Москвы, чтобы сделать одну фотографию моста — это ко мне. Я люблю ставить эксперименты (признайтесь, вы так и не догадались, кто я?), мне даже удалось в Румынию на день вырваться из Болгарии, чтобы купить магнитик. Вице-консул в посольстве на меня очень странно посмотрел при подаче документов, но обрадовался как ребёнок привезённому мною магнитику и шоколадке. Кстати, о шоколаде. Я люблю шоколад, но больше всего мне нравится молочный шоколад «Алёнка». И вот в данный момент в моей сумке валяется плитка этого шоколада. В паутине написано, что этот актёр любит шоколад. Хотя может и ошибаются, но всё равно передам ему. Всё-таки я не из тех людей, который будет просить автограф, ничего не дав взамен. Я вообще не прошу автографы, но тут такое дело… Из задумчивости меня выводит трезвон мобильника. Я сбрасываю и перезваниваю. — Привет. Найди мне что-нибудь про этого актёра… — Адрес? — Да, адрес. И ещё мне надо, чтобы ты нашла мне какое-нибудь жильё. — А что не так с твоим жильём? — Мне надо было вчера заселяться. А сегодня уже всё, профукали… Так что найди мне где-нибудь поближе к его дому… как думаешь, он вообще здесь? — Вроде нет информации, что он куда-то уехал. Короче, записывай адрес… Наш разговор продолжался ещё несколько минут, потом подруга отключилась и скинула мне фотографии и адрес. Теперь чтобы просмотреть фотографии, мне надо найти что-нибудь с бесплатным вайфаем. Ну или запароленным. И желательно чтобы было тепло и сухо. А то сырость и холод Лондона уже немного действуют на нервы. Убрав телефон в карман, я направляюсь по набережной. Мне нравится гулять по набережным, в Москве мною исхожены почти все набережные, да и в Бухаресте мы тоже с ребятами гуляли по набережной речки-вонючки. Название реки я не помню, да и не столь оно важно в данном контексте. Ладно, едем дальше. О, а вот и долгожданный «макдональдс». Всё, отлично, буду сидеть там до закрытия. Хотя разберёмся. Я лох. Нет, я определённо лох. Большая такая лошара. И почему в мою голову пришла мысль, что Англия — страна с правосторонним движением, так поздно? Блин, как же болит голова. Всё произошло настолько быстро, что я ничего не помню. Ах, ладно… что там должно быть дальше по сценарию? Обычно виновник уезжает. В редких случаях вызывает скорую. Интересно, что будет этот делать? И вообще, кто это? Наверняка какая-то белобрысая стерва, которая водить не умеет. Я вздыхаю и принимаю сидящее положение. Первое, что мне бросается в глаза — это ремешок моего фотика под колёсами машины. Эх, если его раздавили, то этому человеку не поздоровится. В порыве ярости я могу и убить! Пока до убийств не дошло, но всё, как говорится, бывает впервые. Второе, что я вижу — это волосы. Светлые. Потом надо мной склоняется взволнованное лицо человека. Ну точно белобрысая стерва. Рот мой открывается, чтобы выплеснуть весь свой словарный запас русского мата на эту белобрысую рожу, но до моего мозга доходит, что это и есть тот самый Бенедикт Камбербэч, или как его там. — Ох, сорри, вы в порядке? — бархатный баритон обволакивает моё сознание. Ох, как же ему хочется ответить, но я почему-то не могу. Моё сознание меня покидает. Чёрт. Умереть под колёсами машины известного и мега-крутого британского актёра — что может быть лучше?
***
Смерть, кажется, обошла меня стороной. Она даже не посмотрела в мою сторону. Эй, вернись. Дай я хоть посмотрю на тебя. Чёрт, как же так? Что же станет с моим бренным телом, если смерть на меня не посмотрит? Ну вот, и умереть под колёсами звезды не получится… Странно, но вернулась боль и неприятная слабость. В нос ударил противный запах аммиака. Медленно открываю глаза. Надо мной склонилось взволнованное лицо человека, а чуть поодаль стоял этот звезданутый тип. Ох, как же мне хочется сейчас его убить. Дайте мне его, и я из него сделаю отбивную! Хотя это будет неправильно по отношению к фанатам со всего мира. Господи, я даже уже вижу заголовки утренних газет и репортёров известных мировых каналов, в том числе и ВГТРК: «неизвестный русский турист, переходя дорогу и получивший сотрясение мозга, в порыве ярсти разорвал известного британского актёра Бенедикта Камбербэтча». Смешно. Обхохочешься. Чёрт, только вот что-то не смеётся мне. Кажется, у меня сотрясение мозга. Не зря моя матушка меня запихнула в ветеринарнубю академию. Хоть что-то я помню. Господи, да что они галдят? Да так громко. Выключите звук. Соображалка ко мне вернулась, когда мне снова дали понюхать эту гадость, которая называется нашатырём. Сознание прояснилось окончательно, и я вижу, как этот самый Бенедикт, будь он неладен, протягивает мне руку. Что ж, встаю, но от удара меня немного ведёт, и он поддерживает меня. Головокружение и боль в теле не придают мне уверенности, но я замечаю, что мы садимся на скамейку. Странно, но никого нет рядом с нами. Он же великий актёр, за ним всегда должны ходить толпы фанаток. Боже, как же болит голова. Давай, Алекс, соберись! Надо взять у него автограф и свалить в макдональдс. Или сразу в аэропорт. Надо было одним днём лететь… Ох… Боже, где там мой баралгин? — Простите, мне так неловко… — виновато произносит мужчина, отнимая моё сознание от мыслей, населяющих его, и его голос кажется мне забавным и каким-то детским. Будто рядом со мной стоит не взрослый мужик, а маленький пятилетний мальчик, который нашкодил. Мои губы невольно расплываются в улыбке. Но я не знаю, что ответить. Теперь настала моя очередь виновато улыбнуться. — Ничего, всё нормально… — на ломанном английском отвечаю я. — Как вы себя чувствуете? Вы меня извините, я должен был… Может, вам вызвать скорую? Я отвезу ваш фотоаппарат в ремонт… Оу, да не понимаю я твоего языка. Блин, и башка раскалывается. Чёрт, надо как-то срочно придумать, чтобы взять у него автограф и свалить в аэропорт. Всё, задание выполнено, и теперь, надеюсь, Настя сможет поправиться. А он всё говорит и говорит. Наверное, все актёры такие. Боже, да заткните его кто-нибудь. И без того голова раскалывается. Всё, нахрен. Приеду домой и возьму больничный. Года на три, не меньше… Он меня отвлёк от вселенских мыслей пощёлкиванием пальцев, и я тупо смотрю на него. Чёрт, надо что-то сказать. — У меня завтра ночью самолёт. Как мне добраться до аэропорта? — на совсем ломанном английском произношу я. — Простите за мой английский. — Ничего, — улыбнулся он. — Вы хотите ночь провести в аэропорту? С сотрясением мозга? А вы разве нигде не поселились? — он выглядел удивлённым и виноватым. А я до сих пор не понимаю большую часть его слов. Хочется просто протянуть ему блокнот и избавиться. Какие же они все назойливые. Вроде видно, что человеку плохо, а всё говорят-говорят-говорят. Чёрт, и почему моя страховка осталась дома? Вот к чему приводит банальная ветреность в голове. Надо было её положить в сумку вместе с паспортом. И вообще, почитать вкладыш. Там как раз описаны разные страховые случаи. Кажется, попадание в ДТП является одним из таких случаев. Но здесь надо доказать, что в этом была не моя вина. Хотя не думаю, что это так. Люди, ни при каких обстоятельствах не фотографируйте на проезжей части. Даже на обочине. А то потом проблем не оберётесь. В общем, в моём случае лучше просто ничего не делать. И целее останешься, и вообще будет легче. — Мне не впервой провести ночь в людном месте, так что всё нормально, — хмыкаю я. Бенедикт оказался деликатным человеком и не стал вмешиваться в моё личное времяпрепровождение. К тому же, он мне даже не предлагал свою помощь в поиске какого-нибудь места, где можно переночевать? Даже если бы и предложил, мне пришлось бы отказаться, ибо и так понятно, что я мечтаю провести ночь в аэропорту. Короче, не стоит об этом думать. Мы продолжили сидеть на лавочке и разговаривать. Бенедикт оказался из тех людей, которые не реагируют на языковой барьер. Не могу сказать, что нам было просто общаться, но что-то в общении было удивительное. Единственное, мне было жалко, что нет никаких подтверждений, что мега-крутой актёр Бенедикт Камбербэтч извинялся перед простым русским человеком. И ведь мало кто поверит. Хотя всякое может быть. Автограф будет тому доказательством… — У Вас очень хороший английский, — говорит он мне. Это он льстит мне? Фр, не получается это у него. — Я плохо говорю… — Ну я бы так не сказал. Вы первый раз в Лондоне? Как Вам? Что успели посмотреть? — Бампер вашей машины, — усмехаюсь. — Моя подруга была в Лондоне. Ей понравилось. А я… — что, сказать ему, что мне просто нужен от него автограф? — Бенедикт, — пытаюсь произнести его имя без акцента. Вижу, как его губы растягиваются в улыбке. — А можете дать автограф? Оу, как же я ненавижу эти смены реакций у известных людей. Господи, Алекс, чего же тебе не сиделось дома? Кто ж тебя за язык тянул соглашаться поеать и взять автограф. Интересный человек он, всё-таки, но до звёзд нам ещё очень далеко. И я понимаю его прекрасно. Ну, как прекрасно? Я не звезда, никогда ею не буду. И он тоже хочет хоть на время забыть о том, кто он. Ему приходится маскироваться, но его всё равно узнают. Толпы фанатов бегают за ним, и он почти никогда не может просто насладиться одиночеством и разговором. Наверное, ему уже надоело просматривать письма от фанатов. Возможно, он не отвечает на них. Надо будет Настю попросить написать ему, как только она поправится. — Это не мне автограф, — пытаюсь подобрать слова, и он смотрит на меня. Недоверчиво и как-то прохладно. — Моя подруга серьёзно больна. Она в коме уже второй год. Перед этим она просила меня взять у Вас автограф. У меня до последнего не было уверенности, что мы с вами встретимся. Видите ли, я не фанат Вашего творчества, а уж сериал «Шерлок» — это… ммм… в общем, мне он не понравился… Смотрю на актёра. Мне показалось, или он сделал такой вид, будто его самооценка провалилась чуть ли не в девятый круг ада? Или сколько их там? Короче, далеко и глубоко, и теперь её не достать. Мой колкий язык может и не до такого довести, но я вовремя сдерживаюсь и невинно улыбаюсь. Вижу, как Бенедикт пожимает плечами и улыбается. Он привык играть на публике, он всегда улыбается фанатам, но это не значит, что его это не достало. Я достаю блокнот и ручку, также вижу в сумке шоколадку. Достаю и шоколадку. — Что это? — он указывает на плитку шоколада. — Как зовут вашу подругу? — Это русский шоколад. Вы же, вроде, любите молочный? Подругу зовут Настя. Стася. Он расписывается и возвращает мне блокнот и ручку. Я даже не смотрю на автограф и убираю всё. Он предлагает пойти в кафе, и уже через полчаса мы сидим за уютным столиком и пьём кофе. Я не любитель кофе, но в некоторых местах он получается по-настоящему вкусный. Всё зависит и от обжарки зёрен, и от соотношения пропорций вода-кофе. Вот не знаю, можно ли мне сейчас пить этот напиток, он ведь повышает давление, а при сотрясении мозга это нежелательно. В общем, пьём кофе и радуемся жизни. Кстати, впервые в жизни мне удалось попробовать кофе с корицей. Эту пряность я с детства невыношу, особенно после того, как мама варила яблочное варенье с корицей. Вот просто сварить варенье без этой пряности… нет, зачем? Вот, а Бенедикту, кажется, понравился шоколад. Улыбается как довольный кот, наевшийся сметаны. Я смеюсь. Мы разговариваем. Но не о нём и не о политике. Так и не удалось мне узнать его мнение о наших советских олигархах. В основном рассказываю я о своей учёбе в институте, а он смеётся и корчит смешные рожицы. К сожалению, наша встреча подошла к концу, да и продлилась она всего часа полтора, не больше, и он уехал, а у меня появилась возможность посетить музей мадам Тюссо. Как там говорится… не вставило мне. Вот тауэрский мост — это да. Чёрт, а голова-то болит. Всё, нафиг. Надо ехать в аэропорт и тупо проводить время. жаль только, что фотик пропал. В Англии же вроде не воруют. Наверняка, после меня там прошли русские туристы и спиздили мой фотик. А там было так много хороших фотографий… Эх… Ночь в аэропорту провести не проблема. Это не вокзал «Gara de Nord» в Бухаресте, когда с полуночи до четырёх утра почти нет людей. Да и мне показалось, что в «Домодедово» людей вразы меньше, чем здесь. Хотя аэропорт Цюриха вне конкуренции. Там, кажется, жить можно. Да и здесь вроде тоже. Ох, как хорошо, что нет у меня никакого багажа. Сумку через плечо, и свернуться калачиком на сиденье. Мы люди не гордые, можем и на улице поспать… Надеюсь, что Бенедикт не обиделся из-за моих слов, что мне он как актёр не нравится. Может, дома пересмотрю какие-нибудь фильмы, но всё-таки голос… наверное, только голосом он и берёт всех… Утро. Я сижу в аэропорту и вспоминаю эту удивительную встречу. Главное, чтобы Настя поправилась. Её мама мне только что звонила и сказала, что Настино состояние стабилизировалось и есть положительные прогнозы. Может быть, действительно между любимыми людьми существует ментальная связь. Не знаю. Хочется спать, и я знаю, что в самолте посплю. А потом ещё два часа, и я буду дома. Или поеду к Насте. — Алекс! — ко мне подходит мужчина. Я его узнаю сразу и улыбаюсь. — Фух, успел, — выдыхает он. — Держите ваш фотоаппарат. Он работает. Я сделал пару снимков. — Неожиданно. Спасибо. Что ж, мне пора идти на регистрацию. Прощайте, сэр Камбербэтч. Вы очень интересный собеседник, — я протягиваю ему руку, на что он просто меня обнимает. — Передайте это своей подруге… — его щёки налились румянцем, и я вижу, что он протягивает мне открытку. — Пусть она выздоравливает. — Спасибо Вам, сэр Камбербэтч, — на этот раз я его обнимаю по-дружески и ухожу. — До свидания.
***
Самолёт плавно рассекает воздушное пространство. В салоне тихо, свет выключен. В одном из кресел с плеером сидит человек и изучает открытку. Там нарисована карикатура и написаны добрые слова выздоравления и автограф. Человек достаёт из сумки блокнот и открывает на автографе. Здесь тоже есть его автограф, но неименной. Значит, его можно тоже кому-нибудь отдать. Подруге, которая не раз протяивала руку помощи. Или ещё кому-нибудь. С самолёта человек сразу направился в больницу. Настя ночью вышла из комы и, проснувшись, увидела автограф любимого актёра. А человек был счастлив, что та, которую он любит, вернулась к жизни.
Британский актер Бенедикт Камбербэтч, прославившийся по главной роли в очередной экранизации приключений сыщика Шерлока Холмса, купил дом в закрытом калифорнийском анклаве Хидден-Хилс. Британский актер в последнее время проводит очень много времени в Соединенных Штатах, поэтому на днях он окончательно здесь обосновался. Роскошное жилище обошлось Бенедикту в 16 млн долл. Далее в галерее фото дома Бенедикта Камбербэтча в Хидден-Хилс.
Похоже, после женитьбы актер Бенедикт Камбербэтч решил остановиться в Штатах надолго. Комментируя покупку недвижимости в Хидден-Хилс изданию The Independent, актер отметил, что все его друзья и супруга находятся в Калифорнии, а семья осталась в Лондоне. Он может летать туда-обратно ради работы, но более не намерен этого делать.
Вилла, в которой обосновался Бенедикт и Софи, выполнена в тосканском стиле и построена на участке площадью 2,5 акра. Дом с 7 спальнями, 10 ванными комнатами, кинотеатром, огромным баром, тренажерным залом, библиотекой, гаражом на 5 автомобилей и частным теннисным кортом, похоже, стал самым крупным капиталовложением для актера.
Все виллы в Хидден-Хилс находятся на большом расстоянии друг от друга, что крайне способствует уединению. Это особенно актуально в связи с грядущим пополнением в семье актера. Камбербэтч не единственный актер, обосновавшийся в Хидден-Хилс: неподалеку живет Ким Кардашьян, Томми Ли, Джастин Бибер и другие звезды. До недавних пор в этом районе проживала Дженнифер Лопес, но после развода с Марком Энтони она выставила свой особняк на продажу за 16 млн долл.